Когда мы в одностороннем порядке размещали свои ракеты СС-20, то высшее руководство СССР было довольно усилением советской ядерной мощи на европейском театре. Однако когда были объявлены аналогичные планы с американской стороны, то в Москве серьезно забеспокоились: американские ракеты, хотя и средней дальности, но будучи размещенными в Европе, становились, по существу, стратегическими ракетами, так как могли достичь наших городов в течение 8-10 минут.
Москва начала открытую кампанию против размещения в Европе американских ракет „Першинг-2". 6 октября в речи в Восточном Берлине Брежнев подверг резкой критике эти планы, „нарушающие баланс сил в Европе". Он предложил сократить часть аналогичных советских ракетных сил, если НАТО не будет размещать указанные американские ракеты. Одновременно он предложил также вывести из ГДР 20 тыс. советских войск и 1000 танков в течение следующего года.
9 октября Картер отверг предложение Брежнева по ядерному оружию средней дальности и высказался в пользу программы модернизации сил НАТО. Отклонил он и последующее предложение Брежнева немедленно начать переговоры по вопросам развертывания ракет в Европе, не дожидаясь сессии Совета НАТО.
Через несколько дней у меня состоялась подробная беседа с Вэнсом по поводу этих ракет в свете выступлений Брежнева и Картера. Из этого разговора явствовало, что администрация Картера твердо берет курс на то, чтобы вначале обеспечить принятые союзниками решения о развертывании американских ракет средней дальности в Европе, а уж потом обсуждать этот вопрос с нами.
Несколько позже в беседе со мной Бжезинский заявил, что их настойчивость в вопросах размещения оружия средней дальности на европейском театре объясняется не только военными, но и политическими соображениями. Последние, если говорить прямо, играют даже более важную роль для администрации, чем чисто военные цели.
В основе политических соображений, сказал он, лежит стремление администрации сохранить сильное влияние США в делах НАТО. В Европе знают, что СССР нацелил на них мощные ядерные силы средней дальности, способные нанести уничтожающий удар по этим странам, не очень опасаясь того, что США в ответ рискнут ввести свои стратегические силы. В то же время в самой Европе нет уравновешивающих ответных средств, так как нет регионального ядерного паритета как главного элемента взаимного сдерживания на этом театре.
Таким образом, продолжал мой собеседник излагать американскую оценку стратегической обстановки, может сложиться ситуация, когда СССР, используя свое нынешнее преимущество на европейском направлении, может оказать сильный нажим на Западную Европу, поставив ее перед альтернативой: быть уничтоженной или согласиться, скажем, на статус Финляндии, порвав союзнические отношения с США. Американская сторона склонна считать, что западноевропейцы изберут, скорее, второй путь — финляндизацию. А это не в интересах США. Поэтому Вашингтон идет на удовлетворение просьб о размещении американских ракет средней дальности, высказанных некоторыми союзниками, которые не хотят оказаться перед таким выбором. Решающее слово в этом деле было произнесено канцлером ФРГ Шмидтом, закончил Бжезинский.
В целом, оценивая сказанное помощником президента, надо признать, что своя логика на этот счет у администрации была, хотя нарисованный им сценарий возможного хода событий в Европе не отражал каких-либо действительных намерений или планов Советского правительства.
Тем временем события шли своим чередом. Серьезная опасность нового большого витка наращивания ядерных вооружений становилась реальностью.
12 декабря 1979 года НАТО официально одобрила развертывание в Европе 464 крылатых ракет наземного базирования и 108 ракет „Першинг- 2". В декларации НАТО предлагалось „двойное решение": размещение ракет и одновременно переговоры с СССР, которые в случае успеха могли бы предотвратить или замедлить такое размещение. Эта декларация была принята с целью успокоить общественное мнение в тех европейских странах, на территории которых предполагалось разместить американские ракеты. В действительности же она не имела большого практического значения, ибо весь предыдущий опыт переговоров по разоружению убедительно доказывал, что переговоры не поспевали за технологией и введением новых типов оружия.
Решение НАТО о размещении ракет лишь усилило в Москве враждебное отношение к Картеру и его администрации, ибо это решение рассматривалось советским руководством прежде всего как умышленный обход американским президентом ограничений стратегических вооружений, установленных подписанным в Вене договором об ОСВ-2, поскольку американские средние ракеты в Европе, достигавшие территории СССР, становились существенным добавлением к американскому стратегическому ядерному потенциалу.
В ответ на предложение США начать переговоры по вопросу о средствах средней дальности — в рамках решения НАТО — Советское правительство сообщило правительству США (3 января 1980 года), что действия НАТО, рассчитанные на ведение переговоров по средним ракетам с позиции силы, разрушают саму основу переговоров. Советская сторона готова сесть за стол переговоров по этому вопросу, если решение НАТО будет отменено или его осуществление будет приостановлено.
В целом следует подчеркнуть, что решения обеих сторон в отношении ядерных ракет средней дальности в Европе способствовали дальнейшему ухудшению политических отношений между СССР и США без уменьшения ядерной угрозы для их национальной безопасности.
Бжезинский об оценке президентом отношений с Москвой
19 ноября я ужинал с Бжезинским в Белом доме. В начале беседы он показал мне несколько листов памятки, подготовленной им для обсуждения со мной советско-американских отношений, которую он давал на одобрение президенту. Текст этой памятки он не захотел показать, но дал мне прочитать замечания, сделанные рукой Картера на последней странице.
Президент предложил Бжезинскому сказать послу следующее:
— Президент продолжает выступать в поддержку урегулирования отношений с СССР и готов продолжить поиск взаимоприемлемых решений наиболее острых вопросов.
— Однако СССР, по его мнению, видимо, не очень этому верит. Возможно, русские придают чрезмерное значение внутренним затруднениям администрации. Они явно не желают также считаться — или, вероятно, просто недооценивают это — с такими весьма чувствительными для американцев проблемами, как использование советской стороной кубинцев в разных странах мира. А кубинский фактор, вызывающий особенно широкий отклик у американской общественности, вольно или невольно сильно влияет на позицию США в других вопросах, касающихся отношений с СССР (президент предлагал Бжезинскому особо подчеркнуть этот момент в беседе с советским послом).
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
